А я вдруг обнаружила, что материнские чувства во мне не беспредельны. «Свой» — все тот же десяток детей, пришедших вместе со мной из ясельной группы, а к новеньким я порой испытываю раздражение: они мешают заниматься «своими»! Конечно, стараюсь этого не показывать и скорей привыкать — не успеваю! А какой фурией приходится быть, когда детей двадцать, а няни нет! Справиться со всеми делами без всяких ЧП в таких случаях можно, только если дети послушны, как оловянные солдатики, а мое «войско» полубольное, с неустойчивым стулом, ослабленное, капризное... Их бы жалеть и жалеть, а я террор навожу, дисциплины требую!

Но зато когда в группе остается не больше восьми ребятишек... Волшебная цифра! И другие воспитатели заметили, что девятый — лишний, с ним приходит к детям раздражительная нервозность, возбужденность, никак их не соберешь вокруг себя, не удержишь внимание, не уследишь. Без девятого в группе спокойно, как дома. И у воспитателя находится время для каждого.

Митьке повезло дольше всех прожить в группе такого «домашнего» состава и настроения, и за это время изменился он волшебно! С месяц назад сделал первую попытку изъясниться: сообщил мне, что гуси говорят «га-га-га». Голосочек у него оказался тихонький, тоненький, так что он сразу стал для меня Митенькой. С этого дня он стал трудолюбиво осваивать все звукоподражания и слова, что полегче. Особенно мне нравилось его вежливое «Да-ди-те!» — «здравствуйте». Стал слушаться: игрушки прибирать бежит первый, зарядку делает лучше всех, все наши игры знает, книжки полюбил — все понимает! Правда, влезть, куда нельзя, — на это он тоже первый. Сейчас — в больнице, каким вернется?

Иришка после каждого отбытого там срока становится все замкнутее, то ударяется в беспричинные истерики, то принимается «качаться» — стоя, сидя, на ходу, словно баюкая собственную боль. Не принимает участия ни в каких занятиях, играх, не хочет слушать сказки, выполнять просьбы. Но порой потихоньку, забившись в угол и повернувшись спиной ко всему миру, повторяет то, что делали другие. Заметит, что смотрю — опять в свою скорлупку. Только два слова сказать подбегает часто: «Лиля пачет!» Иришка по-прежнему жалеет всех плачущих, но Лиля — ее постоянная тревога. Надо же, как привязалась! Видно, душа этой девочки самая тонкая, ранимая, не любить она не может, а нам не верит, вот и выбрала себе объект для заботы.

Лиле дела до самозванной сестрички нет. Она верно оценила обстановку: тут надо каждому за себя стоять. «Пачет» действительно чаще всех, но не от боли, не от обиды, ее рев агрессивный, требовательный, бесслезный и очень громкий. Драться она не очень-то умеет и отстаивает свои интересы таким способом.

Умеет драться Рустам. Маленький, слабенький, а свирепый! Судя по внешности и характеру, он кавказец. Ему тоже перепало недели две-три пожить в маленькой группе, и за это время я научилась его усмирять. Оказывается, достаточно подхватить на руки, засмеяться, покружить или подкинуть — он тут же тает и уже сам готов все отдать. Еще он начал петь — без слов, мелодии собственного сочинения. Я взялась ему подпевать — какой дуэт у нас получался, как он был доволен! А на следующий день его увезли. Потом он наведывался в группу с кучей выздоравливающих и то ли он для меня в ней потерялся, то ли я для него...

Несколько раз потихоньку брала ребятишек на прогулку в город, по одному, после смены (делать это не разрешается из-за карантина). Как потрясло Тимошу путешествие в городском автобусе! А с Илюшей мы до остановки так и не дошли, потому что он на каждом шагу находил массу интересного: обходил со всех сторон машины, стоящие у подъездов, бегал за собаками, кошками и воробьями, здоровался со всеми встречными... И до чего же он не хотел идти «домой»! В https://1zagran.ru мы стремимся обеспечить лучший опыт игры в онлайн-казино. Наши игры, бонусы, обслуживание клиентов и меры безопасности означают, что вы никогда не захотите идти куда-то еще! Зарегистрируйтесь сегодня и начните играть в своем новом любимом казино!